– Такова актёрская жизнь. – Девушка надула губки. – Если вы обо мне, то не спешите осуждать, вы в этом ничего не понимаете.
– Нет-нет, я о вас и не думал.
– Совсем? – ещё больше обиделась она.
– Вообще-то я при исполнении. На что вы намекаете? – не выдержал я, быстро забыв про смущение, в которое она меня почему-то вдруг привела.
Под моим суровым взглядом Жульет покраснела и опустила глаза.
– Извините, сержант. Я, наверное, просто не в себе. Смерть моего учителя стала для меня большим ударом. – Она вытерла глаза тыльной стороной ладони, старательно размазав макияж.
– Понимаю. Смерть никого не предупреждает заранее. Но хорошо, что вы подошли. Я сам хотел с вами поговорить.
– О чём? – встрепенулась она и подмигнула как-то уж слишком многозначительно.
– Ещё бурбона? – деловым тоном спросил я, потому что под её взглядом опять растерялся и все слова вдруг рассыпались, как кости домино.
Она наклонила голову, как учёный ворон. А я получил несколько секунд, чтобы собраться и вспомнить, что, собственно, происходит.
– Мадемуазель Намазини, вам грозит опасность.
– Мне? – ахнула она, схватила меня за руку, и я почувствовал дрожь её пальцев.
Как ни странно, ответная волна прокатилась и по мне. Но это была электрическая дрожь от её прикосновения, а не что-то ещё. Да, похоже, ночка будет трудной…
– Не волнуйтесь, полиция обеспечит вашу охрану.
– О, конечно. Надеюсь, это будете вы?
Я вынужденно кивнул:
– Во сколько вы намерены быть в гостинице?
– Право, не знаю, – незаметно приканчивая третью рюмку, вздохнула она. – Я хотела сначала погулять по городу, осмотреть его достопримечательности: музеи, выставки, духовно-культурные ценности. Кстати, а какие бары вы могли бы порекомендовать?
– Э-э… мм… Кажется, вам уже достаточно.
– Не беспокойтесь за меня, сержант. Я не пьянею. Это профессиональное.
Ага, как же, подумал я, глядя, как её глаза сходятся к переносице.
– Может быть, вас отвезти в гостиницу?
– Обязательно, но попозже. – Она старательно подмигнула.
И опять я почувствовал дрожь и мурашки по всему телу. Голос, что ли, её на меня так действует? Пора встряхнуться.
– Нам лучше пойти. – Я взял её под локоть, помогая спуститься с высокого табурета.
Жульет спрыгнула и… оказалась в моих объятиях. Я не виноват! Мне просто пришлось её подхватить, потому что она подвернула каблук и чуть не упала.
– Упс… извините, я такая… неловкая… – Последнее слово она проговорила очень тихо, глядя на мои губы.
Мы оба застыли. Она была так близко, что я чувствовал её дыхание. Взяв актрису за плечи, я твёрдо поставил её на ноги, отодвинув от себя на безопасное расстояние.
– Да, надо быть осторожнее, – громко сказал я (скорее самому себе) и прокашлялся.
Мы пошли по площади, проталкиваясь сквозь гуляющий народ. Надо было предупредить о моём уходе Флевретти и Чмунка. Вождь кивнул, не задавая лишних вопросов, хотя как-то чересчур внимательно посмотрел на мою миловидную спутницу.
– Исключительно по работе, – нервно сказал я.
Он только пожал плечами, типа само собой.
А вот капрал Флевретти, конечно, не смог удержаться. Увидев Жульет, он сразу начал жеманничать, кривляться и вести себя самым развязным образом, как всегда при виде женщины.
– Эй, какая красотка, сержант! А ты ей нравишься, – подмигнул он мне.
Я прожёг его яростным взглядом, он не отреагировал. Да, он никогда на намёки не реагировал, с его-то непробиваемой толстокожестью…
– Ладно, ладно, я же пошутил. Понимаю, служба. Конечно, жаль будет, если её кокнут!
Умеет он ляпнуть такое, что у всех уши в трубочку сворачиваются. Жульет Намазини сразу поджала губки, а её глаза мгновенно наполнились слезами. И откуда только у женщин берётся столько слёз? Меня это уже начинало напрягать, потому что утешитель из меня никакой. Но если я рядом и взялся её защищать, то должен делать это в любом случае.
Мне удалось сдержаться, и я только спросил, нужна ли ему ещё моя помощь на сегодня или он обойдётся сам?
– Конечно, обойдусь, я же профессионал! А ты иди, не задерживай девушку, такую милашку одну отпускать нельзя.
Я вздохнул, показал ему кулак и, взяв за плечо пошатывающуюся «милашку», повёл её по переулку к припаркованной машине.
– Ты же выпил, разве выпившим полицейским можно за руль?
– Полстакана пива. Это допустимое промилле.
– Хм, а может, пешком или все ваши лучшие бары далеко?
Вообще-то в нашей стране всё, что меньше пяти кружек пива, не налагает ограничений на вождение. Я выпил смешную дозу. Для поляцкого чёрта особенно. Но, честно говоря, я сам никогда не позволял себе такого легкомыслия. Пить с той, что находится под защитой полиции! Что это на меня нашло сегодня? И кстати, почему она обращается ко мне на «ты»?
– Хорошо, пройдёмся пешком, – подчёркнуто холодно сказал я, строго взглянув на неё, чтобы поняла – у нас исключительно деловые отношения, и ничего больше.
Счастливо подпрыгивающая актриса повисла на моей руке и прижала её к упругой груди, с сияющей улыбкой заглядывая мне в глаза. Я почувствовал возбуждение. Дьявол, да что же такое происходит?! Аккуратно убрав её руку, я показал направление:
– Бар вон там, нужно свернуть за угол и пройти один квартал.
В баре «Греческая смоковница» было полно народу. Свободные места оставались только у барной стойки. Пока мадемуазель Намазини профессиональным взглядом оглядывала зал, я всё раздумывал, почему потворствую всем её желаниям? Мне следовало просто сопроводить её в гостиницу и ждать появления призрака. Если, конечно, в его планах будет появиться. А я тут теряю время на спаивание девушки в баре. И главное, зачем? У меня уже есть любимая, левых приключений на пятую точку не надо.