Отель «У призрака» - Страница 92

– Да.

Значит, в корчме. Но почему там? В общественном заведении, где куча случайных свидетелей, пришить кого-либо очень непросто. Даже если сделать это в приватной комнате, то как потом вытаскивать труп или объяснять его наличие?

Можно попробовать взвалить вину на ресторан. Типа объелся их фаршированной щукой и отравился до смерти! Вообще-то вполне логично, такое уже бывало. Но ведь тело непременно должны будут осмотреть представители полиции и медики, а уж их-то на мякине не проведёшь…

Пора было начинать действовать, а делать это можно было, только опираясь на местную полицию. Иначе роскошная полунница опять уйдёт от возмездия и будет дальше безнаказанно лишать жизни невинных молодых ребят.

Думаю, пришло время всё объяснить. Шесть лет назад Дэмиана Смолярек основала в нашем городке клуб «Черти – вершители судеб». Тогда в него действительно принимали только чертей.

Правила клуба были чрезвычайно просты. Тот, кто вытягивает жребий, убивает кого-то из членов клуба, кроме, конечно, президента, Дэмианы. Но жребий стать убийцей мог достаться и ей. Шесть лет назад так и случилось. В жертвы она выбрала моего брата. А потом просто заставила Вацлава покончить с собой, чтобы не пачкать руки и не рисковать перед законом.

И он сделал это. Он повесился, чтобы спасти эту стерву от тюрьмы и от собратьев по клубу, потому что иначе, согласно правилам, за неисполнение обряда должны были убить её. А самоубийство избранной жертвы приравнивалось к выполненному заданию.

За это исполнитель продвигался на ступеньку вверх по существовавшей иерархической лестнице. Например, в следующий раз его уже нельзя было сделать жертвой.

Собрания они устраивали часто, чтобы поддерживать интерес к идее собственного управления судьбой, а вот двух главных участников игры выбирали раз в полгода. Мой брат был первой и последней (как считалось) жертвой. После его гибели участников клуба раскрыли. Дэмиана тогда только начинала свою деятельность и не была столь опытной, как теперь.

Всем им пришлось уехать из нашего городка во избежание самосуда. Я тоже уехал как можно дальше учиться на полицейского. Только для того, чтобы потом каждым днём своей жизни заглаживать вину за смерть брата…

Я ещё минут двадцать простоял в напряжённой позе у двери, боясь лишний раз переступить с ноги на ногу. Но ничего особо интересного не услышал. Они лишь торжественно приняли Овцека в братство и заставили произнести мрачную клятву участников клуба. Суть клятвы сводилась к тому, что они все готовы умереть, лишь бы доказать своё право быть вершителями судеб! Полный бред, как вы понимаете…

Дэмиана хорошо разбиралась в психологии молодых парней. Девушек в клуб она не принимала никогда, чтобы не вносить разлад в свою хорошо выстроенную систему.

Потом всё сообщество резко переключилось на обсуждение моделей поездов. У них там стояла пара-тройка макетов, насколько было видно с моего места. Я же решил, что услышал достаточно, осторожно пробрался обратно к задней двери и, выходя, поставил замок на место.

Теперь нужно было добраться до полицейского участка. До него (как и до всего в нашем городке) тоже было не очень далеко идти. Надеюсь, там есть дежурный и я смогу связаться со старшим констеблем Кошмарэком. Он работал здесь шесть лет назад, вёл расследование гибели моего брата, выснил все обстоятельства и сделал всё возможное, чтобы ликвидировать клуб чертей – вершителей судеб.

Именно благодаря его стараниям прокурор потребовал у суда реального срока для Дэмианы. Пусть из этого ничего и не вышло, но воспитательный эффект имел место быть, члены клуба поняли, что всё серьёзно и закон такого не спускает. Их испуганные родители поспешили услать своих чад под предлогом учёбы в другие города, а кто-то, смотря по финансовым возможностям, и за границу.

Старина Кошмарэк мне бы сейчас очень помог, если, конечно, он ещё на службе и поверит моему рассказу. Вместе мы могли бы начать решительные действия и навсегда покончить с возрождённым преступным клубом.

Однако мороз крепчал. Это вам не Мокрые Псы с его мягким климатом, не говоря уже о Парижске, где снег, не пролежав и пары часов, превращается в грязь. У нас в Полякии настоящая зима, трескучая, морозная. А я-то уже подзабыл, каково это, когда пальцы на ногах леденеют даже в самых тёплых ботинках. Чтобы хоть как-то согреться, мне пришлось бежать.

Снег вокруг участка, который по-прежнему располагался в старом деревянном доме, явно был расчищен не больше часа назад, это внушало оптимизм. Потому что, будь там заперто, искать старшего констебля Кошмарэка можно было только дома, если он ещё не уехал куда-нибудь к родственникам. А жил он, насколько я помнил, в соседней деревне, куда сейчас добраться будет трудно.

Я поднялся на крыльцо и постучал в дверь. Вроде не заперто, но, когда я вошёл, раздался пронзительный демонический вой, почти как у нас в участке, только это был не Уфир, а какой-то другой демон. Я поскорее закрыл дверь, вой прекратился, видимо, это просто предупреждение, что кто-то зашёл. Хотя в принципе наша сигнализация выполняла ту же функцию. Полицейские вообще мыслят одинаковыми пунктами устава.

Быстро вытерев ноги о коврик в предбаннике, я шагнул внутрь. Там, в большой комнате, стояла пара письменных столов, за одним из которых, уткнувшись в экран монитора, сидела точная копия капрала Флевретти. Ну, почти точная копия.

Этот был помесью чёрта и горгула. Поэтому чуть более страшный внешне, чем наш стройный капрал Фурфур, имеющий «благородную» кровь вампира. И у него на столе также стояла пачка томатного сока. Судя по картинке на коробке, с добавлением древесного угля, такой во Франкии не производят. Флевретти, как я не раз говорил, предпочитал сок с перцем.